Неточные совпадения
— Вот он вас
проведет в присутствие! — сказал Иван Антонович, кивнув головою, и один из священнодействующих, тут же находившихся, приносивший с таким усердием жертвы Фемиде, что оба рукава лопнули на локтях и давно лезла оттуда подкладка, за что и получил в свое время коллежского регистратора, прислужился нашим приятелям, как некогда Виргилий прислужился Данту, [Древнеримский поэт Вергилий (70–19 гг.
до н. э.) в поэме Данте Алигьери (1265–1321) «Божественная комедия» через Ад и Чистилище
провожает автора
до Рая.] и
провел их в комнату присутствия, где стояли одни только широкие кресла и в них перед столом, за зерцалом [Зерцало — трехгранная пирамида с указами Петра I, стоявшая на столе во всех присутственных
местах.] и двумя толстыми книгами, сидел один, как солнце, председатель.
Засим это странное явление, этот съежившийся старичишка
проводил его со двора, после чего велел ворота тот же час запереть, потом обошел кладовые, с тем чтобы осмотреть, на своих ли
местах сторожа, которые стояли на всех углах, колотя деревянными лопатками в пустой бочонок, наместо чугунной доски; после того заглянул в кухню, где под видом того чтобы попробовать, хорошо ли едят люди, наелся препорядочно щей с кашею и, выбранивши всех
до последнего за воровство и дурное поведение, возвратился в свою комнату.
И через номер кратко сообщала о торжественных похоронах убитой, «гроб которой
провожал до места последнего успокоения весь город».
— Дайте ему в щеку! Дайте ему в щеку! — прокричала Татьяна Павловна, а так как Катерина Николаевна хоть и смотрела на меня (я помню все
до черточки), не
сводя глаз, но не двигалась с
места, то Татьяна Павловна, еще мгновение, и наверно бы сама исполнила свой совет, так что я невольно поднял руку, чтоб защитить лицо; вот из-за этого-то движения ей и показалось, что я сам замахиваюсь.
Верпы — маленькие якоря, которые,
завезя на несколько десятков сажен от фрегата, бросают на дно, а канат от них наматывают на шпиль и вертят последний, чтобы таким образом сдвинуть судно с
места. Это — своего рода домашний способ тушить огонь,
до прибытия пожарной команды.
Весь день и вчера всю ночь писали бумаги в Петербург; не
до посетителей было, между тем они приезжали опять предложить нам стать на внутренний рейд. Им сказано, что хотим стать дальше, нежели они указали. Они поехали предупредить губернатора и завтра хотели быть с ответом. О береге все еще ни слова: выжидают, не уйдем ли. Вероятно, губернатору велено не
отводить места, пока в Едо не прочтут письма из России и не узнают, в чем дело, в надежде, что, может быть, и на берег выходить не понадобится.
Хозяйка предложила Нехлюдову тарантас доехать
до полуэтапа, находившегося на конце села, но Нехлюдов предпочел идти пешком. Молодой малый, широкоплечий богатырь, работник, в огромных свеже-вымазанных пахучим дегтем сапогах, взялся
проводить. С неба шла мгла, и было так темно, что как только малый отделялся шага на три в тех
местах, где не падал свет из окон, Нехлюдов уже не видал его, а слышал только чмоканье его сапог по липкой, глубокой грязи.
Я не стал расспрашивать моего верного спутника, зачем он не повез меня прямо в те
места, и в тот же день мы добрались
до матушкина хуторка, существования которого я, признаться сказать, и не подозревал
до тех пор. При этом хуторке оказался флигелек, очень ветхий, но нежилой и потому чистый; я
провел в нем довольно спокойную ночь.
От
места нашей стоянки
до Арму, по словам проводников, было 3 дня хода. Но можно сократить расстояние, если пересечь иманскую петлю напрямик горами. Тогда можно выйти прямо к местности Сянь-ши-хеза, находящейся ниже Арму по течению на 50 км. Ввиду недостатка продовольствия сокращение пути теперь было особенно важно. Удэгейцы обещали
проводить нас
до того
места, где нужно было свернуть с Имана.
Она молча подала ему руку и не шевельнулась с
места, чтобы
проводить его
до передней. В ее душе жило смутное ожидание чего-то, и вот этого именно и не случилось.
Когда дороги еще не было, то на
месте теперешней Мицульки стояла станция, на которой держали лошадей для чиновников, едущих по казенной надобности; конюхам и работникам позволено было строиться
до срока, и они поселились около станции и
завели собственные хозяйства.
Часов в десять утра куропатки улетают в те
места, где ночевали, и
проводят там на отдыхе несколько часов: лежат
до половины зарывшись в снег и даже спят.
Высаживанье это производится таким образом: весною, как только окажутся проталины, из клетки, где куропатки
провели зиму, разбирают самцов и самок в отдельные коробки, наблюдая, чтобы в них входил воздух и чтобы в тесноте куропатки не задохлись; потом едут в избранное для высиживанья
место, для чего лучше выбирать мелкий кустарник, где бы впоследствии было удобно стрелять, преимущественно в озимом поле, потому что там не пасут стад и не ездят туда для пашни крестьяне, обыкновенно пускающие своих лошадей, во время полдневного отдыха, в близлежащий кустарник; в ржаное поле вообще никто почти
до жатвы не ходит и не мешает высаженным куропаткам выводиться.
Пролетные утки не то, что пролетные кулики: кулики живут у нас недели по две и более весной и от месяца
до двух осенью, а утки бывают только видимы весной, никогда осенью и ни одного дня на одном
месте не
проводят.
Кривушок закладывал пачку ассигнаций в голенище и с утра
до вечера
проводил в кабаке Фролки, в этом заветном
месте всех фотьянских старателей.
— Когда лучше узнаю историю, то и обсужу это! — отвечал Павел тоже сухо и ушел; но куда было девать оставшиеся несколько часов
до ночи? Павлу пришла в голову мысль сходить в дом к Есперу Иванычу и посмотреть на те
места, где он так счастливо и безмятежно
провел около года, а вместе с тем узнать, нет ли каких известий и от Имплевых.
Вихров поспешно обтер то
место, к которому она прикоснулась губами. Становиха потом
проводила его
до телеги, сама его подсадила в нее, велела подать свое одеяло, закрыла им его ноги и, когда он, наконец, совсем поехал, сделала ему ручкой.
Стала она сначала ходить к управительше на горькую свою долю жаловаться, а управительшин-то сын молодой да такой милосердый, да добрый; живейшее, можно сказать, участие принял. Засидится ли она поздно вечером —
проводить ее пойдет
до дому; сено ли у пономаря все выдет — у отца сена выпросит, ржицы из господских анбаров отсыплет — и все это по сердолюбию; а управительша, как увидит пономарицу, все плачет, точно глаза у ней на мокром
месте.
Соскучившись развлекаться изучением города, он почти каждый день обедал у Годневых и оставался обыкновенно там
до поздней ночи, как в единственном уголку, где радушно его приняли и где все-таки он видел человечески развитых людей; а может быть, к тому стала привлекать его и другая, более существенная причина; но во всяком случае,
проводя таким образом вечера, молодой человек отдал приличное внимание и службе; каждое утро он
проводил в училище, где, как выражался математик Лебедев, успел уж показать когти: первым его распоряжением было — уволить Терку, и на
место его был нанят молодцеватый вахмистр.
—
До свиданья, mon ami,
до свиданья! —
проводил его князь и, возвратясь, сел на прежнее
место.
— Прощайте, monsieur Irteneff, — сказала мне Ивина, вдруг как-то гордо кивнув головой и так же, как сын, посмотрев мне в брови. Я поклонился еще раз и ей, и ее мужу, и опять на старого Ивина мой поклон подействовал так же, как ежели бы открыли или закрыли окошко. Студент Ивин
проводил меня, однако,
до двери и дорогой рассказал, что он переходит в Петербургский университет, потому что отец его получил там
место (он назвал мне какое-то очень важное
место).
Глумов уехал вместе с Молодкиным, а я, в виде аманата, остался у Фаинушки. Разговор не вязался, хотя Иван Тимофеич и старался оживить его, объявив, что"так нынче ягода дешева, так дешева — кому и вредно, и те едят! а вот грибов совсем не видать!". Но только что было меняло начал в ответ:"грибки, да ежели в сметанке", как внутри у Перекусихина 2-го произошел такой переполох, что всем показалось, что в соседней комнате
заводят орган. А невеста
до того перепугалась, что инстинктивно поднялась с
места, сказав...
А уж по нашему
месту, коли наемщик, так уж
до самого того дня, как
свезут его, все перед ним в доме лежать должно, а он над всем полный господин.
Однако тотчас же, вымыв руки, сел учиться.
Провел на листе все горизонтальные, сверил — хорошо! Хотя три оказались лишними.
Провел все вертикальные и с изумлением увидал, что лицо дома нелепо исказилось: окна перебрались на
места простенков, а одно, выехав за стену, висело в воздухе, по соседству с домом. Парадное крыльцо тоже поднялось на воздух
до высоты второго этажа, карниз очутился посредине крыши, слуховое окно — на трубе.
В одном
месте он чуть не
до половины высунулся из окна,
провожая взглядом быстро промелькнувшую пашню, на которой мужчины и женщины вязали снопы пшеницы.
Придворные приходят смотреть работу портных и ничего не видят, так как портные
водят иголками по пустому
месту. Но, помня условие, все должностные лица говорят, что видят платья и хвалят их. То же делает и царь. Приходит время процессии, в которой царь пойдет в новом платье. Царь раздевается и надевает новые платья, т. е. остается голый и голый идет по городу. Но, помня условие, никто не решается сказать, что платьев нет,
до тех пор, пока малое дитя не вскрикнуло: «Смотрите, он голый!»
— Да, сердце! сердце! — раздался внезапно звонкий голос Татьяны Ивановны, которая все время не
сводила с меня своих глаз и отчего-то не могла спокойно усидеть на
месте: вероятно, слово «сердце», сказанное шепотом, долетело
до ее слуха.
Ей казалось странным, что чиновники особых поручений Рудин и Волохов, еще так недавно проповедовавшие в ее квартире теорию возрождения России посредством социализма, проводимого мощною рукою администрации, вдруг стушевались, прекратили свои посещения и уступили
место каким-то двужильным ретроградам, которые большую часть времени
проводили в каморке у папа Волшебнова и прежде, нежели настоящим образом приступить к закуске, выпивали от пяти
до десяти «предварительных».
— Чтò пустое говорить? — сказал Лука. — Ты скажи, как с Гирей-ханом быть? Говорит, только
проведи коня
до Терека, а там хоть косяк целый давай,
место найду. Ведь тоже гололобый, верить мудрено.
Кирша поехал далее, а крестьянская девушка, стоя на одном
месте,
провожала его глазами
до тех пор, пока не потеряла совсем из виду. Не доехав шагов пятидесяти
до пчельника, запорожец слез с лошади и, привязав ее к дереву, пробрался между кустов
до самых ворот загородки. Двери избушки были растворены, а собака спала крепким сном подле своей конуры. Кирша вошел так тихо, что Кудимыч, занятый счетом яиц, которые в большом решете стояли перед ним на столе, не приподнял даже головы.
— Самат приходил ко мне на Ингур. Он сказал, что ты доставлен в безопасное
место. Самат
проводил нас
до Трапезунда, потому что среди переселенцев были больные.
Немец
завел бы дрожки, оранжерею, штиблеты — «сестры» ездили в простых телегах, но зато это была такая телега, в которой от колеса
до последнего винта все подавляло высоким достоинством своего качества; любители заморского удивляются чистоте немецких домиков, но войдите в избу разбогатевшего русского мужика, особенно из раскольников — не знаю, какой еще чистоты можно требовать от
места, в котором живут, а не удивляют своей чистотой.
Он положил кисть,
проводил их
до дверей и после того долго оставался смутным на одном и том же
месте перед своим портретом.
Утро
провел я, любуясь рекою, и
до обеда не сходил с
места. Любуюсь и не налюбуюсь! Меня занимала мысль все одна: что, если бы эта река да у нас в Хороле? Сколько бы добра из нее можно сделать? Мельницы чудесные, винокурни преотменные! А здесь она впусте течет.
Он терпеть не мог
до сих пор
заводить разговоры с людьми незнакомыми в публичных
местах.
До полуночи просидели мы с ним, и неохотно
проводил я его за ворота, да и он ушёл тоже нехотя. Стоя у ворот, смотрю я, как твёрдо и споро шагает он вниз посреди улицы между тёмных изб, сонно и молча прижавшихся к земле. Уже отогретая солнцем весны, спит она и сладко дышит во сне запахами свежих трав. Хорошо было у меня на душе в тот час — люблю я чувствовать себя на
месте и у дела.
Куколки
проводили их
до дверей и, видя, что Алеша на них не смотрит, возвратились на свои
места.
Мешечная осетровая икра точно из черных перлов была сделана, так и блестит жиром, а зернистая троечная [Белужью зернистую икру лучшего сорта,
до железных дорог,
отвозили в Москву и другие
места на почтовых тройках тотчас после посола.
Кончились простины. Из дома вынесли гроб на холстах и, поставив на черный «одёр» [Носилки, на которых носят покойников. За Волгой, особенно между старообрядцами, носить покойников
до кладбища на холстах или же
возить на лошадях почитается грехом.], понесли на плечах.
До кладбища было версты две, несли переменяясь, но Никифор как стал к племяннице под правое плечо, так и шел
до могилы, никому не уступая
места.
— Тебе бы, матушка Августа,
до поры
до времени Владычицу-то куда-нибудь в надежное
место отправить, — молвила Фелицата оленевская. — В Москву бы, что ли,
свезла… Дело общее,
до всех доводится… Ради всеобщего спокоя пошли-ка ты ее подальше куда, икону-то… Возьмут в великороссийскую… всем беда, всем разоренье.
Стало быть, красна она была не потому, что в церкви душно и тесно. Ее маленькую головку мучил вопрос местничества! Я внял мольбам суетной девочки и, осторожно расталкивая народ,
провел ее
до самого амвона, где был уже в сборе весь цвет нашего уездного бомонда. Поставив Оленьку на подобающее ее аристократическим поползновениям
место, я стал позади бомонда и занялся наблюдениями.
Ну, только
свезли мы господина Загряжского на
место, едем назад. Призывает исправник старшóго и говорит: «Вам тут оставаться вперед
до распоряжения; телеграмму получил. Бумаг вам ждать по почте». Ну, мы, конечно, остались.
— Так за чем дело стало? — молвил Марко Данилыч. — Отпишите матушке,
отвела бы местечко поближе к себе, а я на том
месте домик выстрою Дунюшке…
До осени поспеем и построить, и всем приукрасить его.
— С порядочным, — кивнув вбок головой, слегка наморщив верхнюю губу, сказал Смолокуров. — По тамошним
местам он будет из первых.
До Сапожниковых далеко, а деньги тоже водятся. Это как-то они, человек с десяток, складчи́ну было сделали да на складочны деньги стеариновый завод
завели. Не пошло. Одни только пустые затеи. Другие-то, что с Зиновьем Алексеичем в
до́лях были, хошь кошель через плечо вешай, а он ничего, ровно блоха его укусила.
Когда мы дошли
до того
места, где
заводь дважды прерывается узкими перешейками, Чжан-Бао с собакой отделился от нас и переправился на другую сторону протоки.
Миону был на ногах. Жена его готовила завтрак, сам он чистил ружье, а ребятишки играли костями рыси. Во время еды он сказал, что
проводит нас только
до того
места, где обыкновенно держатся тигры, а затем вернется и, не дожидаясь нашего возвращения, пойдет на реку Хор. Я знал, что отговаривать его было напрасным трудом, и потому сказал ему, что хорошо помню свое обещание не задерживать его дольше полдня.
Так они и не справились
до появления Кузьмичева, что случилось часа через полтора, когда красная полоса заката совсем побледнела и пошел девятый час. Сорвать пароход с
места паром не удалось помощнику и старшему судорабочему, а
завозить якорь принимались они
до двух раз так же неудачно. На все это глядел Теркин и повторял при себя: «Помощника этого я к себе не возьму ни под каким видом, да и Андрей-то Фомич слишком уж с прохладцей капитанствует».
От этого-то важного правила уклонились по смерти Петра. Птенцы его
завели усобицы, начали вытеснять друг друга. Ряды их поредели. Этим воспользовались иностранцы и добрались
до высших
мест.
— Так-то лучше… Да и не раскаетесь… Время у нее
проводят очень весело… Так,
до свиданья, я сижу в
местах более отдаленных… Я к вам подойду по окончании последнего акта.
В следующих экипажах возвращалось в Москву прибывшее духовенство и, наконец, в остальных ехали, пожелавшие
проводить барина
до места вечного успокоения, приближенные дворовые.